РостСВОвские хроники
Из всех городов-миллионников Ростов-на-Дону ближе других находится к линии фронта. Потому именно сюда стекаются тысячи военных, едущих в зону СВО, а им навстречу спешат тысячи жителей «новых регионов» – кто в Ростов, который, несмотря на соседство с зоной боевых действий, практически не подвергался обстрелам, кто дальше – «в Россию». «Наша Версия» пригляделась, как жизнь в городе, в котором мирные будни пересекаются с военной реальностью, отразилась на нём и его жителях.
Сюжет: Международные конфликты, Армия
Первое, что бросается в глаза, – огромное количество магазинов военной амуниции. 25 лет назад, во время чеченских войн, Ростов-на-Дону уже был прифронтовым городом, но в ту пору армейским снаряжением торговали всего в паре мест. Неудивительно – тогда ехавшие на войну контрактники жили на скромный оклад, теперь же участники СВО получают на руки мощные суммы и могут позволить себе любую экипировку. Особенно много таких магазинов на Военведе – районе на окраине Ростова, где располагаются военный аэродром, воинские части и центр отбора на службу по контракту. На одной только недлинной улице Дачной двери распахнули сразу три армейских магазина. На месте одного из них ещё недавно торговали запчастями, но теперь это стало не так выгодно.
Магазины амуниции перемежаются с ларьками, торгующими кофе и булочками. На Дачной расположен 1602-й клинический военный госпиталь – крупнейший на юге страны. Клиентов у ларёчников тоже хватает.
Доходное место
Деньги в Ростов везут не только военные. По соседству с Ростовской областью – «новые регионы», где второй год кипит масштабная стройка. В Старобельск, Рубежное, Мелитополь, Мариуполь идут тысячи тонн стройматериалов и центнеры денег. Стройка вообще дело выгодное, а в данном случае и подавно. Не многие слышали, что для расчёта смет в «новых регионах» разрешено применять повышающие коэффициенты, а стоимость стройматериалов определять на основании расчёта цен всего двух поставщиков. Плюс затраты на разминирование, плюс 20% от стоимости сметы на непредвиденные расходы… Хотя самые жирные куски достаются федеральным игрокам, местные тоже стараются не пройти мимо льющегося золотого дождя. Пока ростовские коммерсанты налаживают поставки, рабочие двинулись в ЛНР и ДНР на вахты. Теперь в Ростове говорят, что быть строителем стало даже выгоднее, чем айтишником. В Мариуполе или Геническе опытный водитель траншейной машины может заработать в месяц 300 тыс. рублей, квалифицированный плотник – около 200 тысяч. В результате на донских стройках стало некому работать, дефицит кадров сейчас составляет 6 тыс. человек. Ростовские девелоперы пытаются поднимать расценки, за полугодие зарплаты в строительстве выросли на треть (!), бетонщики и плиточники уже даже не смотрят на предложения меньше 100 тыс. в месяц, но тягаться с федералами не получается.
Озолотились и транспортники. Отправить «Газель» с грузом в Краснодар, до которого от Ростова 250 километров, стоит максимум 15 тыс. рублей. А за поездку в Мариуполь платят 45 тысяч. При этом до него всего полтораста километров – утром выехал, в обед уже дома с деньгами в кармане. Фура – это вообще золотое дно, 150 тыс. за рейс, даже до Москвы, куда ехать тысячу километров, перевезти груз стоит дешевле. Хотя в данном случае тройные расценки оправданны. «Короче, пилю в Мариуполь, – делится разбитной водитель Артём. – На трассе вижу: выезжает то ли «Град», то ли что-то вроде него, я не особо разбираюсь. Останавливаются на обочине, за минуту поднимают эту штуку с ракетами – и фьють-фьють! Красиво летит, я телефон взял, снимаю. Они быстро сворачиваются, уезжают, а до меня вдруг доходит: получается, если они отсюда туда шмальнули, то сейчас оттуда сюда прилетит? В общем, я даже не знал, что моя «Газель» так быстро ездит».
Секс – не главное
Участковый по охране леса явился на прием к сенатору Екатерины Алтабаевой и заместителю губернатора Севастополя Александру Кулагину с муляжом гранаты. Он объяснил, что хотел таким образом проверить работу охранников.
Click here to preview your posts with PRO themes ››
Деньги льются рекой, и их нужно где-то тратить. В лучших ресторанах гуляют разбогатевшие на донбасских поставках коммерсанты и приехавшие в Ростов передохнуть от ежедневного риска силовики. Меру, судя по всему, знают не всегда. У входа в пафосный ночной клуб Homies трое напряжённых секьюрити. Каждого входящего мужчину тщательно проверяют: «Руки поднимите, пожалуйста. Оружие – холодное, огнестрельное – имеется?» На вопрос, неужели кто-то идёт пить и отплясывать при оружии, коротко отвечают: мол, зачем бы мы тогда здесь стояли. Предосторожности и правда не лишние. Перед Новым годом в ресторане London Pub пьяный прокурор избил офицера Росгвардии.
Психологи утверждают, что попавший в стресс организм начинает судорожно цепляться за жизнь. Отсюда возникают две сильные тяги: к алкоголю, который, как уверял переживший две войны Хемингуэй, десятикратно усиливает ощущение самого себя, и к сексу. Доходы проституток в Ростове нынче ставят рекорд по стране – знающие люди уверяют, что даже в Москве снять девочку стоит дешевле, кокотки не самой модельной внешности могут просить за ночь от 30 тыс., а с лицом и фигурой – 60–80. Что самое любопытное, большинство ростовских путан – приезжие из «новых регионов», констатирует местная защитница прав секс-работниц Ийя Лемман. Нашествие донбасских жриц любви Ростов пережил 10 лет назад с началом конфликта в Донбассе. Тогда проститутки-беженки устроили демпинг – отдавались чуть ли не за пакет с едой. В итоге не справившиеся с конкуренцией ростовчанки разъехались кто куда, а приезжие путаны теперь снимают сливки. Как и в случае с водителями, работа у них денежная, но непростая. В городе до сих пор вспоминают случай, когда приехавший «в гости» к симпатичной девочке офицер вдруг обнаружил, что та, образно выражаясь, девочкой стала только сейчас, а прежде была потенциальным призывником. Капитан принялся избивать путану-обманщицу, соседи вызвали на шум полицию, и офицер открыл по стражам порядка огонь – одного убил, а второго ранил.
Впрочем, чаще случается наоборот. Варящиеся в секс-бизнесе люди рассказывают, что получившие свои гигантские выплаты контрактники могут порой заказать к себе сразу целый выводок проституток, но зачастую дело даже не доходит до постели. Военные сперва сурово пьют, после чего долгим монологом изливают душу готовым слушать оплаченным гетерам.
Хозяева и гости
Только за первый год СВО Ростовская область приняла около 4 млн беженцев из ДНР и ЛНР. Большинство затем уехали дальше, однако десятки, если не сотни тысяч человек всё же осели в Ростове. Позже к ним присоединились беженцы из Херсонской области. Гостей приняли радушно, поделились чем могли. Однако если сейчас почитать городские форумы, нетрудно заметить, что отношение к прибывшим у некоторых ростовчан изменилось.
Причины, объясняют местные, в следующем. Во-первых, вопреки сложившемуся мнению, далеко не все бежали голыми и босыми. Одно дело помочь старику или женщине с ребёнком на руках. Однако странно выглядит ситуация, когда явно не голодающий мужчина сперва просит дать ему скидку, потому что он-де беженец, а потом садится в хорошую машину и уезжает. Вдобавок к этому иные беженцы сохранили «донбасские» автомобильные номера – камеры их не фиксируют, а потому можно гонять, как душа захочет. Плюс жителям «новых регионов» разрешено не иметь полисов ОСАГО. Так что, если беженец-лихач въедет в чужую машину, пострадавший ростовчанин ничего не получит: страховки нет, а судиться с виновником – поди его разыщи.
Во-вторых, наплыв беженцев моментально разогнал цены на жильё: стоимость аренды квартир выросла в полтора раза. За «однушку» в Суворовском – новом районе на окраине города, куда ведут всего две узкие дороги и ни въехать ни выехать, – теперь просят 15–18 тыс., для Ростова это серьёзно. Кроме того, херсонцам выдали жилищные сертификаты, на которые они начали скупать в Ростове недвижимость, что разогрело рынок. При этом из-за бюрократических накладок вышло так, что продавцы жилья месяцами не могли получить деньги.